— Вы темный и опасный тип, ваша светлость! — с преувеличенным возмущением сказала я. — Настоящий некромант!

В этот момент я вдруг почувствовала, как рука графа вновь проскользнула мне между ног, а в следующий миг в меня проникли два пальца. Я ахнула, захлебнувшись воздухом, от напряжения, остро запульсировавшего внизу живота.

— Ну уж не игрушечный, — прошептал он мне в ухо, сладко сомкнув зубы на мочке.

— Но вы ведь не такой, как ваш отец… — проговорила я, прикусывая губу от желания, горячими волнами проходящего по телу.

— Может быть, даже я еще хуже него, — ответил Кайл, ускоряя движения руки у меня между ног.

— Я в это не верю, — хрипло выдохнула, чувствуя, словно вот-вот сорвусь в пропасть.

— Что ж… Это покажет только время, — закончил он и тут же вдруг резко вынул из меня пальцы. Уже через долю секунды он поднял меня, заставив обхватить себя ногами. Я с трепетом почувствовала раскрытыми бедрами его обнаженную плоть, лишенную брюк, а в следующий миг он уже вошел в меня, вырвав из горла громкий стон.

Удовольствие накрыло меня жгучей лавиной, едва не заставив потерять сознание. Живот свело спазмом, и от разорвавшегося напряжения по телу забили волны жгучих искр.

Не прошло и секунды, как прямо в этой позе, не давая отдышаться, граф шагнул к постели и упал вместе со мной на золоченое покрывало, тут же начиная жестко двигаться.

Я запрокинула голову, со сдавленным восторгом ощущая внутри огромный член, наполняющий меня, растягивающий, бросающий в бешеный водоворот наслаждения. Снова. Потому что возбуждение не спадало, становясь лишь еще больше.

Мы пришли к пику одновременно. Я — громко выкрикивая его имя, а он — шепча мне на ухо что-то невнятное. Что-то, от чего кружилась голова, заставляя меня чувствовать себя легкой и счастливой. Как никогда в жизни. (1fb11)

— Я не боюсь тебя, Кайл Эридан, — в этот момент проговорила я, улыбаясь. — Даже если ты — самый страшный некромант в мире.

Граф улыбнулся, взглянув мне в глаза, а затем мягко коснулся уголка моих губ, тихо прошептав:

— Моя смелая девочка… Моя Ниара.

Это были восхитительное время нашей любви. С того невероятного дня, как граф вернулся, мы больше не расставались. Кайл настоял, чтобы я перебралась в его спальню и больше не покидала ее ни при каких обстоятельствах. А мне незачем было спорить. Казалось, именно этого я и ждала. Может быть, всю жизнь.

Днём граф все ещё оставлял меня одну, занимаясь делами провинции, которая носила его имя, а также встречаясь все с новыми и новыми некромантами. Теперь мне было более понятно, где он пропадал, но от этого не становилось легче. Возможно, даже тяжелее, ведь теперь я совершенно точно была уверена, что дворцовый переворот, который готовит граф, становится все ближе.

Я старалась об этом не думать, по ночам утопая в его ласках, а днём гуляя по парку, вышивая и изредка наблюдая, как граф работает с какими-то бумагами. Я больше не была служанкой, и даже дворецкий Фейн отныне кланялся мне и исполнял мои просьбы так, словно я была его хозяйкой.

Это было приятно, но ужасно смущало. Поэтому я старалась никого ни о чем не просить, благо все свои желания я была способна удовлетворить сама.

По поводу сумасшествия Кайла я беспокоилась уже значительно меньше, хотя окончательно страх и не исчезал. Однажды мне хватило смелости спросить, что за сушёный труп я нашла в чулане на первом этаже замка, и граф не скрывал правду. Оказалось, что это действительно один из слуг. Но погиб он по собственной вине и глупости. На балу в честь Чернолуния этот мужчина должен быть разносить подносы с вином. Но его подкупили. И парень чуть не отравил половину приглашенных. Хорошо, что летучие мыши вовремя почуяли яд в бокалах. Собственно, это была одна из их ролей помимо освещения зала и придания празднику особого некромантского колорита. Летучие мыши могли почуять яд. В общем, кончилось все тем, что животные набросились на официанта и выпили его досуха. Чтобы не нервировать гостей, Кайл приказал убрать труп в нишу в стене запретного крыла. Предполагалось, что случайные люди не должны были ходить по тем коридорам.

В тот момент я кивнула и покраснела, больше не задавая вопросов. Ответ Кайла меня вполне устроил, хотя в глубине души ещё ворочался червячок сомнения. Ведь мертвец был так сильно похож на приснопамятного дворецкого Вилберна, что становилось сильно не по себе.

Но мне не оставалось ничего иного, как верить, ведь я любила Кайла, несмотря ни на что.

Однако к концу месяца начало происходить ещё кое-что, отчего я стала испытывать серьезное беспокойство. По утрам меня мучило сильное головокружение. И на еду становилось совершенно невозможно даже смотреть.

Графу я не говорила ни слова, но стала подозревать неладное. Поскольку знакомых врачей у меня было не так уж много, вариантов развития событий мне виделось лишь два. Либо ждать "ухудшения болезни", с каждым днём паникуя все больше, либо обратиться к человеку, с которым меня уже дважды сводила судьба.

Увидев меня на пороге своей приемной, Дэвид Пивси ожидаемо широко улыбнулся.

— Ба! Да это же моя любимая пациентка! Что случилось? Неужели последствия пребывания в Сумерках начали сказываться? Не мучает ли вас повышенное либидо или неуёмное чувство голода?

Медик подбежал ко мне, стоило переступить порог. Взял за руку и, сияя радостью, усадил на широкий жёлтый диван с черными пуговицами.

— Нет-нет, все в порядке… в этом плане… — пробормотала я в ответ, с удивлением разглядывая все вокруг и даже на миг забывая, зачем пришла.

Вообще, кабинет Пивси в замке Найрен был совершенно не похож на приемную врача. Кругом были яркие сочные цвета и насыщенные краски. Зеленоватые шторы, светло-персиковые стены, деревянная мебель цвета растопленного шоколада. Так странно было видеть подобный выбор оттенков в вотчине некроманта. Но, похоже, Кайл позволял своему любимому врачу очень многое.

— Вы уверены? — переспросил Дэвид, наклоняя мою голову назад и осматривая белки глаз, а затем прощупывая пульс на руке. — Выглядите хорошо, только щеки немного бледны. Однако не скажу, что вам это не идет!

Он усмехнулся и откинулся назад на стуле, что стоял возле моего дивана.

— Ну, так что вас привело ко мне?

Я густо покраснела.

— Знаете, господин Пивси…

— Дэвид! — перебил меня врач. — Прошу вас, просто Дэвид.

— Конечно, — вяло улыбнулась я. — Знаете, Дэвид… Меня тошнит по утрам. И… ну вы понимаете… задержка…

— О! Думаете, вы беременны? — воскликнул Пивси, аж хлопнув в ладоши. — Прекрасно! И от кого же? — спросил с крайне довольным лицом, сложив руки на коленях.

— В смысле от кого? От графа Шерье, конечно же, — пробормотала я, уже проклиная себя за то, что решилась прийти сюда.